Адмирал Империи 4 [СИ] - Дмитрий Николаевич Коровников

Дамир Хиляев ловко расставил свою паутину, чтобы большая жирная муха в виде 16-ти кораблей контр-адмирала Кенни с размаха врезалась и запуталась в ней. Американцу действительно не хватало боевого опыта, иначе он бы знал, что строй русских кораблей не такой беззащитный, как кажется на первый взгляд. Имперские экипажи славились стойкостью в сражениях, и русские корабли чрезвычайно сложно было сдвинуть с координат, которые им был приказ защищать.

А еще адмирал Кенни не учел, что так же быстро, как его собственные вымпелы могут выстроиться в атакующий «клин», с не меньшей скоростью и русские корабли умеют совершать перестроение в своих первоначальных порядках. Кто сказал этому самоуверенному «янки», что Дамир Хиляев не успеет сгруппироваться на том направлении, куда устремятся американцы в попытке прорвать «линию» обороняющихся.

Джейкоб Кенни был так увлечен азартом атаки, что не хотел этого понимать и бесшабашно втянулся в кровавый бой, не дожидаясь подхода других дивизии поддержки своего флота.

— Расстояние менее ста тысяч, сэр, — доложил оператор командующему.

— Отлично, перестроиться к «клин»! — воскликнул Кенни, пробегая глазами по цифрам характеристик своих и вражеских кораблей.

Защитные поля и тех и других, несмотря на ураганную пальбу из всех возможных орудий, пока держали плазму. Но вот у пары русских вымпелов, судя по данным сканеров, начинались проблемы. Эсминцы адмирала Хиляева, не прикрытые полями более тяжелых дредноутов не могли так долго сдерживать удары артиллерии противника. В отличии от эсминцев 30-ой дивизии Кенни, которые американец изначально спрятал во вторую «линию». Поля русских кораблей поддержки не выдерживали накала перестрелки и уже практически истончились до нуля после первых минут боя.

Еще немного и командирам эсминцев нужно будет принимать решение — покидать строй и укрываться за собственными дредноутами или продолжать находиться на прежних позициях. В первом случае, они разбивали построение и «линия» русских рассыпалась на отдельные фрагменты. При втором варианте, оставшись на месте эсминцы со стопроцентной долей вероятности погибали, и построение дивизии Хиляева так же ссыпалось, но минут на десять-пятнадцать позже.

Кенни в любом случае выходит абсолютным победителем из этого противостояния и с минимальными потерями разбивает дивизию противника без какой-либо помощи со стороны адмиралов Уоррен или тем более безумного Илайи Джонса. Вот это и есть настоящий класс!

Джейкоб победно ухмыльнулся, представляя какие недовольные мины будут на лицах его боевых товарищей адмиралов после того, как он станет главным творцом победы над русским Черноморским флотом у перехода «Бессарабия — Таврида».

— Пора всем вам леди и джентльмены узнать, кто такой Джейкоб Александер Кенни, — не стесняясь присутствующих на мостике офицеров, воскликнул молодой контр-адмирал, вставая с кресла и подходя к большому общему монитору, на котором разыгрывалось самое важное в его жизни сражение. — Начинайте учить мое имя, теперь оно будет на ваших устах звучать очень часто и только с восхитительными нотками в голосе…

Офицеры смотрели на командующего со всех глаз и ждали приказа.

— Кораблям дивизии — немедленно перестроиться в атакующий «клин»! — контр-адмирал даже не обернулся к своим офицерам, будучи полностью погруженным в ход боя. — Координаты прорыва — расположение русских эсминцев: «Выносливый» и «Бурный»… Всем вымпелам — полный вперед!

30-я дивизия налетела на тонкий строй русской обороны и будто невидимая паутина из полутора десятков кораблей натянулась, пытаясь сдержать этот мощный напор. Вице-адмирал Хиляев видел перестроение, произошедшее по ходу движения у американцев, и заранее оказался готов к подобному развитию. Как только Кенни начал группировку для прорыва «линии» кораблей 15-ой дивизии, Дамир Хиляев одновременно с этим отдал приказание сразу четырем тяжелым крейсерам покинуть собственные места в строю и следовать в координаты, где продолжали находиться и сражаться эсминцы: «Бурный» и «Выносливый».

Именно на них была направлена сейчас вся мощь американской палубной артиллерии. Защитные поля наших легких кораблей доживали последние мгновения и уже готовы были обнулиться и исчезнуть, как сразу несколько русских дредноутов прикрыли их своими корпусами и защитными экранами. Эсминцы тем самым удалось спасти от уничтожения. Но атака 30-ой дивизии противника на этом направлении продолжалась.

У контр-адмирала Кенни уже не было возможности перестроиться и ударить в какое-либо другое место. «Клин» из шестнадцати вымпелов, выстроенных в два ряда, продолжал по инерции движение в изначально заданном направлении и сила натяжения «паутины» возросла еще больше. Корабли наши и американские теперь находились практически вплотную. Еще минута и казалось они начнут врезаться друг в друга.

Для Джейкоба Кенни таранная атака с последующими абордажными схватками была единственным решением проблемы, которою он сам себе создал. Сгруппировавшись в начале боя, корабли 30-ой «линейной» дивизии существенно снизили собственную огневую мощь. Вымпелы, идущие плотным строем, не могли использовать всю палубную артиллерию в полную силу. До половины артбатарей, чтобы ненароком не попасть в свои же идущие рядом корабли, бездействовали.

Расчет адмирала Кенни был на быстрый прорыв обороны русских и выход им в тыл и во «фланги» с последующим уничтожением по частям. Однако к изумлению американца ничего подобного не произошло. Корабли противника в свою очередь моментально перегруппировались и усилили собственные порядки именно в том месте, куда был направлен основной удар атакующей стороны. Джейкоб, смотрящий сейчас в монитор, начинал подозревать, а не специально ли адмирал Хиляев поставил эти два казалось таких беззащитных эсминца у себя по центру, приманив тем самым американцев…

Но размышлять над этим у Кенни времени уже не оставалось. Он растерянно бегал глазами по экрану, пытаясь найти решение. А в это время проблем для его кораблей становилось все больше и больше. Огневая мощь русских, как было сказано ранее, более чем в два раза превосходила американскую, более того она нарастала. Тяжелые крейсера 15-ой дивизии Хиляева прикрыли возможные точки прорыва обороны и успешно держали на себе удары орудийных платформ противника. А в это время, первоначально растянутый строй обороняющейся стороны, теперь сам пришел в движение.

Русские начали разворачиваться по направлению к врезавшемуся в их порядки «клину», как бы охватывая группу вражеских вымпелов со всех сторон и опутывая их невидимыми прочными нитями. Все это время наши канониры продолжали поливать плазмой защитные поля кораблей противника. Энергозащита атакующей стороны итак страдала гораздо сильней, чем у обороняющейся. А теперь ситуация для американцев стала еще опасней, ведь бортовые энергощиты их вымпелов были намного слабей, чем носовые, а значит, держать плазму с такой же легкостью они не могли.

«Янки» после десяти минут ближнего боя оказались в мешке, не имея возможности серьезно маневрировать, и еще через какое-то время сами вынуждены были перестраиваться в защитные порядки. Вымпелы 30-ой дивизии по ходу сражения покидали «клин» и разворачивались носами к приближающимся к ним со всех направлений русским кораблям. Наши атаковали одновременно со всех углов, и противник не понимал куда поворачивать и от кого отбиваться.

«Клин» на силу удара которого так надеялся молодой и уверенный в себе Джейкоб Кенни, разваливался на глазах. От первоначального построения не осталось и следа. Несколько дредноутов, в том числе флагманский линкор «Алабама», на котором держал флаг американский контр-адмирал, еще пытались пробить своей кинетической энергией порядки кораблей русской дивизии. Но те не прогибались, намертво стоя на прежних координатах.

На что надеялся американец, так рьяно бросивший в бой свою дивизию? На то, что противник испугается и побежит? Наивный юноша! Только теперь Кенни понял, что с «черноморцами» такой фокус не пройдет. Может быть, легкие крейсера Халифата и сводные эскадры республик Лиги можно было взять на испуг нахрапом и дерзостью. Те действительно могли разбежаться в разных направлениях, при виде летящих на них американских дредноутов. Но сейчас напротив Кенни железобетонно, как будто под действием некоей гравитации, замерли на месте русские корабли. И не было силы, которая могла сдвинуть их с первоначальных координат. Это можно было сделать только физически, но ни никак не испугом.

Кенни с ужасом смотрел на данные состояния защитных полей кораблей своей дивизии. У большинства из них энергоэкраны были истончены не менее чем на две трети. В это самое время по визуальным наблюдениям сканеров, у русских поля все еще действовали более чем на половину мощности. А это значило, что буквально через